Книга Метка черной розы  - Екатерина Радион

– Вижу, ты не очень-то преуспела, – хмыкнула Элизабет, выходя из стены.

– Ваше Темнейшество, Топей, Исток Ночи – бревно, – в тон ей ответила Дайли, кутаясь в халат.

– Все может быть. Но разве это может стать преградой на пути к цели? Не кажется ли тебе, что стоит немного усилить напор? Нам нужен ребенок!

– Вам. Вам нужен ребенок, – поправила ее Дайли. – Мне нужен защитник, человек, который меня поймет. Если для его получения придется родить, я сделаю это. Но матушка говорила, что дети не скрепляют брак, если они не желанны.

– Ты будешь спорить со мной?

– А что мне остается делать? – Дайли скрестила руки на груди и недовольно посмотрела на зависшее перед ней привидение.

Конечно, ей легко говорить. У нее уже нет страха потерять собственную жизнь, стать калекой. Только желание развлечься!

– Слушаться старших и быть хорошей девочкой.

– Если ваш собственный сын не желает подчиняться, почему это должна делать я?! – вспылила внучка ведьмы и погрозила Элизабет кулаком. – Если я ему не нравлюсь, я не буду навязываться. Да, ваш сын хорош, чертовски хорош, если быть точной. Но это не значит, что вы можете подложить под него любую!

– Но я ведь из всех выбрала тебя, – проворковала Элизабет, приобнимая Дайли со спины за плечи.

Холод окутал ее с ног до головы, и стало неуютно. Тут же вспомнились наставления бабки о том, что с призраками шутки плохи.

«Да чтоб это все! Я замуж приехала выходить, а не в интриги играть. Делать мне тут больше нечего, понимаете ли!»

– Вы человек, леди Элизабет. А людям свойственно ошибаться, – хмыкнула Дайли, делая шаг вперед.

Неприятный холод преследовал ее еще несколько секунд. Внучке ведьмы казалось, что вместе с теплом у нее забрали немного волшебства.

– Предлагаешь мне подтолкнуть к сыну кого-то другого? – решила сыграть на ревности Элизабет, проходя сквозь Дайли и зависая перед ней.

– Ваш выбор. Я не буду навязываться. Да, он очаровательный, сильный, притягательный и еще с десяток лестных прилагательных, а то и два! Но кроме того, что он нравится мне, должно быть что-то еще, не так ли?

– Глупая девчонка! Не смогла соблазнить мужчину! – вспылила Элизабет. – Да ты бездарность, каких еще поискать надо!

– Да как вы смеете! – возмутилась Дайли, почувствовав укол в районе метки. – Я думала, чудовище на этом отборе Линэр… Но я ошиблась. Чудовище – это вы!

Руку обожгло, словно девушку сунула ее в кипяток.

– Ах ты!.. – выкрикнула Элизабет, замахиваясь на Дайли.

Послышался металлический лязг, и по каменному полу покатилась черная роза. Привидение испуганно отскочило в сторону, а девушка улыбнулась.

– Похоже, мы с вами доигрались, леди. А ведь всего-то и надо было, что научиться слушать друг друга, – Дайли неуверенно встала и оправила складки на халатике. – Печально, что я навеки останусь в таком непристойном виде. Но такова судьба. Надеюсь, вы не доведете до смерти еще кого-нибудь, леди Элизабет. Позаботьтесь о Линэре, он достоин хорошей жизни.

Девушка прикрыла глаза и скрестила руки на груди. Неприятный холод поднимался от кончиков пальцев все выше и выше. В ушах стучало сердце. Было не страшно. Еще в первый день Дайли поняла, что шансов на победу крайне мало, и смирилась с тем, что может проиграть. А то, что проигрыш означает смерть… значит, так тому и быть.

– Будьте счастливы, леди Элизабет… и не причиняйте несчастий другим.

Дайли улыбнулась напоследок и окаменела полностью. Маска спокойствия слетела с лица матери темного властелина. Элизабет принялась кружить возле статуи, понимая, что сын вряд ли будет доволен таким поворотом событий. Но сделанного не воротишь. Остается только исправлять последствия.

– Как хорошо, что тебя нельзя убить, Элизабет, ты уже мертва, – недовольно фыркнула мать темного мага и скрылась в коридорах дворца.

Линэр проснулся через сутки. Проклятая слабость ненадолго выпустила его из своих цепких объятий, и маг, сладко потянувшись, поднялся с кресла, размял затекшее тело и вышел в коридор.

Сквозь единственное окошко в самом конце пробивались косые солнечные лучи, подчеркивая молочную белизну мраморной статуи. Вот только никакой статуи быть тут не должно. Почуяв неладное, Линэр прибавил шаг и подошел к окаменевшей Дайли, у ног которой сиротливо лежала металлическая роза.

– Ну, прекрасно, – покачал головой маг. – Мама!

Элизабет не отозвалась. То ли не слышала, то ли делала вид, что не слышала, результат от этого не менялся. Линэр свистнул, залихватски вставив два пальца в рот. Спустя пять минут рядом с ним сидела стая козодоев. Кое-кто выглядел заспанным и недовольным.

– Звали, хозяин? – хором спросили птицы, уставившись на него бездонными черными глазами.

В этом жесте было столько преданности и нежности, что невольно возникала ассоциация с десятком влюбленных барышень.

– Да. Найдите матушку. У меня к ней серьезный разговор.

– Она в саду. На иве! – доложил один из козодоев.

Птицы довольно зашелестели перьями, предвкушая скорую свободу.

– Прекрасно, просто замечательно, – сверкнул глазами Линэр и поправил белоснежный плащ.

– Вы выглядите недовольным, Ваше Темнейшество. Нам позвать ее? – спросили сразу несколько птиц.

– Нет, не стоит. Я сам к ней приду, – решительно заявил темный маг, направляясь к выходу.

Происходящее нравилось ему все меньше.

Хвост тридцать девятый. Нелепая смерть